г. Орел, ул. Ковальская, д. 5
8 (4862) 22-33-44
8 (4862) 77-88-99
Вход Регистрация
Современная Россия представляет собой странную смесь дикого капитализма, остатков (в основном, в головах) до конца не изжитого социализма и полуфеодальных отношений между властью (любого рода) и «тягловым» сословием. Особенностями такой страны является вседозволенность — почти не ограниченная — барства, начальства, «хозяев жизни» и угнетенное состояние «рабов», пребывающих в растерянности — условия существования ненормальные, а механизмы цивилизованной защиты не выработаны или почти не работают. В такой ситуации роль профсоюзов, если говорить о производстве и коллективах, будет неизбежно возрастать.
Геннадий Николаевич Никонович — главный специалист службы производственного контроля и охраны труда в филиале ПАО «Квадра» — «Орловская генерация», председатель профкома предприятия (на неосвобожденной основе) и заместитель председателя орловской областной организации ОО «Всероссийский электропрофсоюз». С ним и поговорим, хотя «Квадра» — пример как раз выстроенных цивилизованных отношений.
— Сколько человек работает на предприятии?
— В филиале порядка 700 человек и три производственных подразделения: два в Орле — ТЭЦ и тепловые сети, и одно в Ливнах — Ливенская ТЭЦ.
— Работа у вас бумажная или..?
— И бумажная, и ногами практически ежедневно приходится «работать» — контроль рабочих мест, оборудования, соблюдения работниками различных правил, всё ведь зарегулировано, постоянно проверяют надзорные органы — Ростехнадзор, МЧС…
— А профсоюзы — в свободное от работы время?
— Не только. У членов профсоюза бывают вопросы, которые не терпят отлагательства. Но в выходные дни тоже приходится заниматься.
— Извините за интимный вопрос: приплачивают?
— За должность председателя первичной профсоюзной организации я от работодателя ничего не получаю. Есть небольшое материальное вознаграждение, чисто символическое — за счет взносов.
— Сколько у вас членов профсоюза?
— 450 человек — чуть более 60 процентов от количества работающих. Мы стремимся увеличивать численность профсоюза.
— А зачем вы стремитесь — вопрос на засыпку — в наше-то меркантильное время? Зачем вам это нужно?
— По законодательству, профсоюз представляет трудовой коллектив, когда количество членов профсоюза достигает 50 и более процентов.
— Если меньше, профсоюз можно игнорировать?
— Да, законодательно от лица коллектива такой профсоюз говорить не может. У нас больше 50 процентов, но всё равно, мы стремимся увеличить количество членов профсоюза не ради взносов, а чтобы люди понимали — мы работаем вместе и отстаиваем общие права и интересы.
— А люди созрели до понимания того, что свои права и интересы нужно отстаивать?
— Это больной вопрос. Некоторые товарищи относятся к профсоюзу как к кассе взаимопомощи, не более того, хотят получить ровно столько, сколько «вложили» — заплатили взносов плюс еще что-нибудь сверху. Кто-то убежден, что профсоюзы существуют формально, работодатель решает все сам, и никто больше на эти решения повлиять не может.
— А разве это не так по факту?
— По факту это не так. Во-первых, на нашем предприятии подавляющее большинство членов профсоюза солидарны с профсоюзным движением, во-вторых, у нас существует коллективный договор, обязательный к исполнению всеми сторонами.
— А чем он лучше индивидуальных договоренностей?
— Когда человек приходит устраиваться на работу, он подписывает трудовой договор. Как правило, в нем указываются вид деятельности и оплата. У нас, помимо оклада, оговаривается премия, которая в индивидуальном трудовом договоре не фигурирует. Кроме того, в нашем коллективном договоре есть целый раздел, где перечислены основания, дающие работникам право получать материальную помощь, дополнительные отпуска; предусмотрены дополнительные выплаты от работодателя работающим и пенсионерам.
— И эти пункты обязательны к выполнению?
— Да.
— Ставя себя на место работодателя, я бы стремился сократить ваш профсоюз, как минимум до 50 процентов минус один человек, чтобы вашу организацию можно было игнорировать и, как следствие, экономить.
— Безусловно, собственник ставит задачу получать прибыль и сокращать расходы, но в нашем случае я могу уверенно сказать, что работодатель и профсоюз являются социальными партнерами. Сложные вопросы возникают, но они решаются в рамках цивилизованных переговоров. «Квадра» позиционирует себя как социально-обязательную компанию.
Помимо денег, которые выделяет на социальные цели предприятие, на это же тратится значительная часть профсоюзных взносов. Что-то из этой суммы расходуется на командировочные, когда приходится ехать на переговоры с работодателем в Тулу или Москву.
— Вы же сказали, что живете в атмосфере социального партнерства. Зачем тогда нужны переговоры?
— Многие компании перешли на электронную переписку или видеоконференции — такой формат, но у нас принято общаться, глядя друг другу в глаза. Ежеквартально мы садимся с работодателем за стол и обсуждаем выполнение коллективного договора, наших взаимных обязательств.
— Обострим вопрос. Вернусь на позицию работодателя. Социальное партнерство — это хорошо, но экономия на издержках — тоже неплохо. Не было попыток со стороны руководства предприятия наладить с вами такое взаимодействие, чтобы профсоюз стал ручным, и на коллективном договоре можно было сэкономить? Вас банально не пытались купить?
— Нет, таких попыток не было. И на профсоюзную работу я пошел не за материальными выгодами. Просто мое глубокое убеждение — сильные профсоюзы должны существовать. В 2010 году меня избрали председателем первичной профсоюзной организации, и с тех пор я ее возглавляю.
— То есть, можно сделать вывод, что пока в профсоюзе вами довольны. Коллективный договор предусматривает защиту от инфляции?
— В договоре прописано, что ежегодно оклад работников увеличивается на индекс потребительских цен, иначе говоря, на коэффициент инфляции.
— В этом году увеличивали?
— Да, на 4,6 процента — цифру, которую официально озвучило правительство.
— У вас просто Швейцария какая-то, а не «Квадра».
— Нет не Швейцария, работодатель всего-навсего выполняет обязательства, прописанные в коллективном договоре. Конечно, экономить на людях при капитализме «интересно», но это палка о двух концах — человек, понимающий, что с ним обходятся несправедливо, лучше работать не станет.
— Работодатель мудро считает, что скупой платит дважды?
— Безусловно. Социальная стабильность дает на выходе больший КПД. Поэтому предприятие перечисляет профсоюзу существенные средства на культурно-массовые, спортивно-оздоровительные мероприятия и оплачивает до 90 процентов стоимости путевок. Не на Гаваи, разумеется, а лечебно-санаторных.
— Как у вас выстраиваются отношения с Федерацией независимых профсоюзов? ФНПР нередко упрекают в излишней покладистости. Не находите?
— В некоторых вопросах с этим утверждением можно согласиться. Лично мое мнение — не всегда полезно выхватывать шашку из ножен и крушить все на своем пути. Самый надежный способ достижения цели — переговоры. Но там, где их нет — в случае с пенсионной реформой, намерением власти ввести четырехдневную рабочую неделю, которая автоматически увеличит безработицу — согласен, нужно показывать характер. ФНПР, кстати сказать, участвовала вместе с КПРФ в митингах протеста. Я как председатель первичной профсоюзной организации обошел всех работников, собирая подписи против повышения пенсионного возраста. Другое дело, что реформу это не остановило.
— Чем цивилизованнее страна, тем сильнее в ней профсоюзы. В Германии доходы каких-нибудь пилотов упали на полтора процента, и самолеты «Люфтганзы» стоят, никто не летает. Причем все относятся терпимо — люди борются за свои права. Представить, чтобы из-за забастовки встало какое-то орловское предприятие, я не могу. Хотя отношение «работодателя» к людям бывает такое, что и одной забастовки будет мало.
— В этом-то и проблема. На таких предприятиях профсоюза или нет, или он существует формально. Повторю еще раз: мое глубокое убеждение — сильные профсоюзы необходимы.
— Согласен, считаются только с теми, кто что-то собой представляет. Но в современной России даже на системную оппозицию смотрят с подозрением. Вы же не только руководитель профсоюза, но и член КПРФ…
— В КПРФ я вступил раньше, чем начал заниматься профсоюзной работой — в 2003 году.
— А что случилось в 2003 году?
— Я не могу сказать, что нечто из ряда вон выходящее случилось. Наблюдая, анализируя то, что происходит в стране и в регионе, я пришел к выводу, что КПРФ — единственная сила, которая может что-то изменить.
— То есть вам не нравится капитализм в том виде, в каком его сегодня строят?
— Мне капитализм ни в каком виде не нравится. Должна существовать социальная справедливость. А ее нет. Сегодня власть пытается позиционировать себя как социальную, но при этом мы видим, что в выигрыше кучка богачей, а большинство так называемых реформ идут обычным людям в ущерб. Было социально-справедливое государство — при Советской власти. Больше его нет.
— На работе с руководством не возникает сложности из-за вашего членства в КПРФ?
— Нет, политические темы мы не обсуждаем, хотя моя партийная принадлежность всем известна.
Вопросы задавал
Сергей Заруднев.
Орловское областное отделение политической партии "Коммунистическая партия Российской Федерации"
302030, г.Орел, ул Московская, 78 (остановка магазин "Экран")
© КПРФ областное отделение. Все права защищены. При цитировании или ином использовании материалов, опубликованных на страницах сайта kprforel.ru , ссылка на источник обязательна.
Телефоны:
8 (4862) 55-00-45
8 (4862) 71-73-62